Фото: Сергей Аксенов/Telegram Симферополь, 24 сентября. Власти Крыма с сегодняшнего дня увеличили выплату за заключения контракта на военную службу....
Полностью
Симферополь, 29 сентября. В Крыму ограничили продажу топлива на заправках 30 литрами в одни руки. Об этом у себя в телеграм-канале написал глава...
Полностью
Фото: Крыминформ Симферополь, 20 октября. Власти Крыма увеличили суточный лимит на продажу топлива на АЗС до 30 литров на человека. Об этом сообщил...
Полностью
Трамп планирует нанести наземные удары по территории Венесуэлы под предлогом борьбы с наркоторговцами. Президент США говорит, что "может пойти...
Полностью
Администрация Трампа одобрила расширение бурения нефтяных и газовых скважин в Арктическом национальном заповеднике дикой природы Аляски (ANWR), что...
Полностью
В глубинах океана зарождается новое соперничество между США и Китаем. Две самые могущественные страны мира изучают возможность глубоководной добычи...
Полностью
Колумбия осудила авиаудары США по судам, предположительно причастным к контрабанде наркотиков у берегов Южной Америки, и призвала Вашингтон...
Полностью
Неутомимый маятник Трампа достиг очередной критической точки в отношениях с российским президентом Путиным. Главе Белого дома было предложено три...
Полностью
В ночь на 23 октября в Копейске Челябинской области, на территории одного из предприятий, прогремели мощные взрывы. Вскоре губернатор Челябинской...
Полностью
Администрация президента США Дональда Трампа предприняла ряд резких шагов, обозначивших поворот к жесткой конфронтации с Москвой. Ключевым сигналом...
Полностью
Школьником я переступил порог «Московского комсомольца». Редакция находилась на Чистых прудах. Первая моя публикация была о документальном фильме «Чукоккала» (так называлась рукописная книга, в которую Корней Иванович Чуковский собирал автографы знаменитостей), автор сценария Евгений Рейн. Заведовала отделом литературы и искусства Наталья Александровна Дардыкина.
Мог ли предположить: стану, спустя много лет, вслед за Натальей Александровной (правда, на очень короткое время), во главе освещения культурных событий, Евгений Рейн сделается мне близким другом, и в компании с Сашей Ароновым мы проведем немало прекрасных часов?
Втайне ото всех я в те дни вынашивал замысел пьесы об «МК». Яркие, неординарные люди полонили мое воображение, перипетии их взаимоотношений буквально захлестывали корабль сюжета, поступки и высказывания наперебой выдвигали, рекомендовали своих инициаторов в герои. Но именно в силу слишком большого числа потенциальных персонажей (и претендентов на главные роли) затея осталась невоплощенной. Недавно, разбирая завалы бумаг, я обнаружил давние наброски...
Фото: Наталия Губернаторова
АРОНОВ, РИГИН, ЩЕКОЧИХИН
Хочу рассказать, как появилась одна из статей Александра Михайловича Борщаговского в «Московском комсомольце». Никто, кроме меня, уже не сможет воспроизвести эту историю.
Александр Михайлович Борщаговский, автор романов «Русский флаг» и «Млечный путь», сценариев фильмов «Три тополя на Плющихе», «Третий тайм», был моим литературным учителем. Я вез Борщаговскому свою первую повесть. Она была заключена в картонную папку с тесемочками. Александр Михайлович находился в писательском Доме творчества «Переделкино».
На платформе Киевского вокзала навстречу мне из электрички выпрыгнул Юра Щекочихин. Он жил в Очакове и приехал в Москву, чтобы завизировать написанную им статью какого-то чиновника. Слово за слово, Щекочихин переменил планы и спросил:
— А можно мне с тобой?
Тот поразительный весенний день, проведенный с Александром Михайловичем, незабываем. Было выпито по рюмке водки «Экстра», потом гуляли по переделкинскому лесу, где еще белели снежные прогалины. (Жив ли переделкинский лес? Или вырублен строителями коттеджей? Я давно не был в Переделкине.)
Из некоторых березовых стволов торчали трубочки — капал в подставленные банки березовый сок. Было жаль сокоточащих деревьев…
Выдаю секрет: Александр Ригин написал два якобы пришедших в редакцию письма, которые были представлены Борщаговскому реально полученными: исповеди людей, не состоявшихся, не имевших талантов, «средних», то есть никаких. Эта тема (вечная!) всех нас очень волновала. О таких «середняках» и поговорил с читателями «МК» Александр Михайлович Борщаговский. Статья получилась превосходная.
То была пора романтических надежд. Юра Щекочихин мечтал стать писателем. Даже отдаленно не были видны политические контуры апокрифической фигуры, в которую он со временем превратился. Павлу Гутионтову, который принимал горячее участие в тех событиях, во сне не могла привидеться ипостась борца за свободу печати и торжество гласности. Александр Ригин не подозревал затаившегося в нем недуга. Лавры классика и мэтра поэзии еще не увенчали чело Александра Аронова — тогдашнего заведующего школьным отделом.
ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Одно из последних стихотворений Аронова (если не самое последнее), первым читателем которого мне привелось стать (и я ужаснулся, потому что это было осознанное прощание), уложилось в восемь строк:
Не дочитываю книг
И уже не дочитаю.
Все равно наступит миг,
И тогда я все узнаю.
Все узнаю, все пойму…
Только вот неинтересно:
Что мне станет там известно
В темноте и одному.
Он — компанейский, общительный, веселый и смешливый — понимал: приближается немота, и «тайны гроба» станут в обозримом будущем насущностью; придется обходиться без книг и приятелей, без анекдотов и вина, придется постигать иную реальность, чем та, к которой привык.
Помню похороны, раскисшую окраинную хлябь далекого кладбища и то, как Надя, жена Евгения Рейна, не позволяла мужу выпить рюмку возле Сашиной могилы. Затем — поминки в кафе возле театра Маяковского и трагическое лицо Тани, терпеливой Сашиной жены, теперь вдовы. Помню панихиду в ЦДЛ, на которую одним из первых приехал Юрий Щекочихин, хотя с Сашей у него произошел и тянулся долгий болезненный конфликт.
Много позже в Малом зале ЦДЛ прошел вечер памяти Аронова — очень церемонный и несправедливый, потому что говорили не столько о Саше, сколько о чем-то постороннем, не имевшем отношения к поэзии; говорили о политике, она, как всегда, заслоняла искусство.
— Иду с этого вечера на другой, памяти Юрия Щекочихина, — сообщал Олег Хлебников. — Передам там от вас привет.
— Не смей! — кричал ему Сергей Ниточкин, до последнего дня поддерживавший Сашу в его борьбе с болезнью. — Никто тебя не уполномочивает! Саша бы тебя не уполномочил, они не общались со Щекочихиным все последние годы!
Многим из тех, кто хотел в тот вечер говорить о Саше, не дали слова. Я и Лева Гущин, возглавлявший «МК» до Павла Гусева, поехали ко мне домой и помянули Сашу вдвоем.
К следующему вечеру памяти Саши, уже в Большом зале ЦДЛ, Павел Гусев выпустил объемистый том его стихов и вспоминал о том, как мы втроем отправились в Ленинград — на премьеру моей первой пьесы. Сколько в дороге было прочитано стихов! И произнесено тостов! Уже после того, как появилась очень важная и много объяснившая мне обо мне самом рецензия за подписью М.Аргус (то есть московские Аронов+Гусев), а сам Павел стал драматургом и сочинил две пьесы, я постиг: учительство — не дистиллированные советы на тему «как жить?», а живая, не всегда утонченная, не всегда справедливая жизнь, в которой обучающий не боится быть собой и хочет такой же искренности от учеников.
К НАМ ПРИШЕЛ ВОЗНЕСЕНСКИЙ
Настали «перестроечные» тяготы. Людям стало не до литературы. Даже крупные писатели бедствовали, одни подались за границу — преподавать, другие остались выживать на родине. Те, кто остался, впервые ощутили на себе леденящее дыхание равнодушия. Пародист Александр Иванов торговал в подземном переходе своими книгами. Ведущий рубрики «Нарочно не придумаешь» популярнейшего некогда журнала «Крокодил» Николай Монахов просил милостыню на ступеньках Савеловского вокзала. Я видел известного поэта торгующим газетами в вагоне метро.
Андрей Андреевич Вознесенский сказал мне: поэзия вступает в новую, трудную для себя стадию, она должна измениться, переиначиться, отыскать и завоевать или воспитать другого воспринимателя, поклонника и ценителя. Прежних стадионных чтений нет и не будет, стадионы стали барахолками… В те дни я заведовал отделом культуры газеты, которую вы сейчас держите в руках.
— «МК» вас устроит? — спросил я.
Он ответил, что об этом мог только мечтать, но его не напечатают, откажут, потому что он слишком долго и явно пренебрегал этой газетой, предпочитая ей более солидные и эстетские издания.
Когда я передал наш разговор главному редактору «МК» Павлу Гусеву, Павел воодушевился:
— Наконец-то… К нам пришел Вознесенский…
Павел окончил Литинститут, мы вместе ходили на выступления Андрея Андреевича в ЦДЛ.
Уже на следующий день Вознесенский привез в «МК» кипу рукописей. Пока стянувшиеся в кабинет главного редактора сотрудники читали им принесенное, он записывал в огромный кондуит (этой объемной телефонной книжкой в кожаном переплете он очень гордился) координаты новых друзей: заместителя главного редактора Наталии Ефимовой и ответственного секретаря Елены Василюхиной, имена девочек из машбюро… В течение недели, пока полосу готовили, в кабинете отбывшего в командировку Павла Гусева пили водку во славу великого стихотворца. Вознесенскому, как и всем участникам создания той памятной публикации, наливали полные до краев стаканы (ох, как жил тогда «Комсомолец»!), он вежливо чокался, обходительно отвечал на вопросы, принимал здравицы в свою честь, не ссылался (в окружении молодых дерзких журналистов) на возраст и неважное самочувствие, а тихонько и незаметно выливал содержимое стакана под длинный, уставленный бутылками стол для заседания редколлегий, на ковер, который набухал день ото дня все больше…
Так и появилась первая «полосная» (то есть — на целую страницу) публикация Вознесенского в «МК». Он был счастлив. С той поры его крупные явления стали в «МК» (и только в «МК», нигде больше!) регулярными.
ВСЕ НАДО ДЕЛАТЬ ВОВРЕМЯ
В дни скандала вокруг похожего на прокурора Скуратова мужчины, которого засняли во время забав с проститутками, Петр Спектор спросил на обеде у Виталия Игнатенко, созванном, чтобы журналисты задали вопросы Черномырдину:
— Виктор Степанович, не боитесь, что вас заснимут в такой же щекотливый момент?
Черномырдин взгрустнул:
— Теперь чего снимать? Раньше надо было…
ПАТРИОТ ДЖЕЙМС
Один из ведущих сотрудников «МК» принес мне, заведующему отделом культуры, репортаж о Венецианском фестивале, где счастливо побывал. В статье он превозносил фильм «Патриот Джеймс». Я старался быть в курсе событий, происходивших в мире кино, но, к стыду своему, про этот фильм ничего не слышал. «Ты что! — обрушился на меня автор репортажа. — Его знает весь земной шар!» И, в подтверждение, притащил афишу с фотокадром. На афише я прочитал английское название.
— «Геймс», а не «Джеймс». «Геймс» по-английски означает «игры», — поправил я грамотея. — Фильм называется «Игры патриотов»… И не нов для зрителей…
Он сильно обиделся. А я стал мысленно называть его «патриот Джеймс».
НАДЕЖНОСТЬ
Павел Гусев и заведующий отделом спорта (ныне — первый заместитель главного редактора «МК») Петр Спектор засиделись в гостях у вратаря «Спартака» Рината Дасаева аж до утра. Петр остался догуливать, Павел поехал на редакционную планерку. Где строго спросил: «Почему отсутствует Спектор?» Сотрудники тотчас объяснили: «Спектор в спорткомитете». Павел остался доволен ответом: «Хорошо умеете защищать товарища».
ПРОСЯТ МЕСТЕЧКО
Шутка, которую ставлю себе в актив. Я пришел в кабинет Гусева после планерки. Сам он уехал, а я завел с остававшимися за столом заседаний сотрудниками разговор:
— Все-таки неправильно. Все работают одинаково напряженно. Почему только Гусеву и Буслаеву?
— Что? Что такое? — стали расспрашивать меня.
— Не, ну все работают одинаково. Все заслужили…
— Да что такое?
— Вы же знаете… Под храмом Христа Спасителя предусмотрена усыпальница. Для Ельцина, Лужкова и других… Почему от «МК» дают места только Гусеву и Буслаеву?
Через полчаса позвонил взбешенный Гусев:
— Что наболтал? Все трезвонят, просят местечко!
Школьником я переступил порог «Московского комсомольца». Редакция находилась на Чистых прудах. Первая моя публикация была о документальном фильме «Чукоккала» (так называлась рукописная книга, в которую Корней Иванович Чуковский собирал автографы знаменитостей), автор сценария Евгений Рейн. Заведовала отделом литературы и искусства Наталья Александровна Дардыкина. Мог ли предположить: стану, спустя много лет, вслед за Натальей Александровной (правда, на очень короткое время), во главе освещения культурных событий, Евгений Рейн сделается мне близким другом, и в компании с Сашей Ароновым мы проведем немало прекрасных часов? Втайне ото всех я в те дни вынашивал замысел пьесы об «МК». Яркие, неординарные люди полонили мое воображение, перипетии их взаимоотношений буквально захлестывали корабль сюжета, поступки и высказывания наперебой выдвигали, рекомендовали своих инициаторов в герои. Но именно в силу слишком большого числа потенциальных персонажей (и претендентов на главные роли) затея осталась невоплощенной. Недавно, разбирая завалы бумаг, я обнаружил давние наброски. Фото: Наталия Губернаторова АРОНОВ, РИГИН, ЩЕКОЧИХИН Хочу рассказать, как появилась одна из статей Александра Михайловича Борщаговского в «Московском комсомольце». Никто, кроме меня, уже не сможет воспроизвести эту историю. Александр Михайлович Борщаговский, автор романов «Русский флаг» и «Млечный путь», сценариев фильмов «Три тополя на Плющихе», «Третий тайм», был моим литературным учителем. Я вез Борщаговскому свою первую повесть. Она была заключена в картонную папку с тесемочками. Александр Михайлович находился в писательском Доме творчества «Переделкино». На платформе Киевского вокзала навстречу мне из электрички выпрыгнул Юра Щекочихин. Он жил в Очакове и приехал в Москву, чтобы завизировать написанную им статью какого-то чиновника. Слово за слово, Щекочихин переменил планы и спросил: — А можно мне с тобой? Тот поразительный весенний день, проведенный с Александром Михайловичем, незабываем. Было выпито по рюмке водки «Экстра», потом гуляли по переделкинскому лесу, где еще белели снежные прогалины. (Жив ли переделкинский лес? Или вырублен строителями коттеджей? Я давно не был в Переделкине.) Из некоторых березовых стволов торчали трубочки — капал в подставленные банки березовый сок. Было жаль сокоточащих деревьев… Выдаю секрет: Александр Ригин написал два якобы пришедших в редакцию письма, которые были представлены Борщаговскому реально полученными: исповеди людей, не состоявшихся, не имевших талантов, «средних», то есть никаких. Эта тема (вечная!) всех нас очень волновала. О таких «середняках» и поговорил с читателями «МК» Александр Михайлович Борщаговский. Статья получилась превосходная. То была пора романтических надежд. Юра Щекочихин мечтал стать писателем. Даже отдаленно не были видны политические контуры апокрифической фигуры, в которую он со временем превратился. Павлу Гутионтову, который принимал горячее участие в тех событиях, во сне не могла привидеться ипостась борца за свободу печати и торжество гласности. Александр Ригин не подозревал затаившегося в нем недуга. Лавры классика и мэтра поэзии еще не увенчали чело Александра Аронова — тогдашнего заведующего школьным отделом. ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ Одно из последних стихотворений Аронова (если не самое последнее), первым читателем которого мне привелось стать (и я ужаснулся, потому что это было осознанное прощание), уложилось в восемь строк: Не дочитываю книг И уже не дочитаю. Все равно наступит миг, И тогда я все узнаю. Все узнаю, все пойму… Только вот неинтересно: Что мне станет там известно В темноте и одному. Он — компанейский, общительный, веселый и смешливый — понимал: приближается немота, и «тайны гроба» станут в обозримом будущем насущностью; придется обходиться без книг и приятелей, без анекдотов и вина, придется постигать иную реальность, чем та, к которой привык. Помню похороны, раскисшую окраинную хлябь далекого кладбища и то, как Надя, жена Евгения Рейна, не позволяла мужу выпить рюмку возле Сашиной могилы. Затем — поминки в кафе возле театра Маяковского и трагическое лицо Тани, терпеливой Сашиной жены, теперь вдовы. Помню панихиду в ЦДЛ, на которую одним из первых приехал Юрий Щекочихин, хотя с Сашей у него произошел и тянулся долгий болезненный конфликт. Много позже в Малом зале ЦДЛ прошел вечер памяти Аронова — очень церемонный и несправедливый, потому что говорили не столько о Саше, сколько о чем-то постороннем, не имевшем отношения к поэзии; говорили о политике, она, как всегда, заслоняла искусство. — Иду с этого вечера на другой, памяти Юрия Щекочихина, — сообщал Олег Хлебников. — Передам там от вас привет. — Не смей! — кричал ему Сергей Ниточкин, до последнего дня поддерживавший Сашу в его борьбе с болезнью. — Никто тебя не уполномочивает! Саша бы тебя не уполномочил, они не общались со Щекочихиным все последние годы! Многим из тех, кто хотел в тот вечер говорить о Саше, не дали слова. Я и Лева Гущин, возглавлявший «МК» до Павла Гусева, поехали ко мне домой и помянули Сашу вдвоем. К следующему вечеру памяти Саши, уже в Большом зале ЦДЛ, Павел Гусев выпустил объемистый том его стихов и вспоминал о том, как мы втроем отправились в Ленинград — на премьеру моей первой пьесы. Сколько в дороге было прочитано стихов! И произнесено тостов! Уже после того, как появилась очень важная и много объяснившая мне обо мне самом рецензия за подписью М.Аргус (то есть московские Аронов Гусев), а сам Павел стал драматургом и сочинил две пьесы, я постиг: учительство — не дистиллированные советы на тему «как жить?», а живая, не всегда утонченная, не всегда справедливая жизнь, в которой обучающий не боится быть собой и хочет такой же искренности от учеников. К НАМ ПРИШЕЛ ВОЗНЕСЕНСКИЙ Настали «перестроечные» тяготы. Людям стало не до литературы. Даже крупные писатели бедствовали, одни подались за границу — преподавать, другие остались выживать на родине. Те, кто остался, впервые ощутили на себе леденящее дыхание равнодушия. Пародист Александр Иванов торговал в подземном переходе своими книгами. Ведущий рубрики «Нарочно не придумаешь» популярнейшего некогда журнала «Крокодил» Николай Монахов просил милостыню на ступеньках Савеловского вокзала. Я видел известного поэта торгующим газетами в вагоне метро. Андрей Андреевич Вознесенский сказал мне: поэзия вступает в новую, трудную для себя стадию, она должна измениться, переиначиться, отыскать и завоевать или воспитать другого воспринимателя, поклонника и ценителя. Прежних стадионных чтений нет и не будет, стадионы стали барахолками… В те дни я заведовал отделом культуры газеты, которую вы сейчас держите в руках. — «МК» вас устроит? — спросил я. Он ответил, что об этом мог только мечтать, но его не напечатают, откажут, потому что он слишком долго и явно пренебрегал этой газетой, предпочитая ей более солидные и эстетские издания. Когда я передал наш разговор главному редактору «МК» Павлу Гусеву, Павел воодушевился: — Наконец-то… К нам пришел Вознесенский… Павел окончил Литинститут, мы вместе ходили на выступления Андрея Андреевича в ЦДЛ. Уже на следующий день Вознесенский привез в «МК» кипу рукописей. Пока стянувшиеся в кабинет главного редактора сотрудники читали им принесенное, он записывал в огромный кондуит (этой объемной телефонной книжкой в кожаном переплете он очень гордился) координаты новых друзей: заместителя главного редактора Наталии Ефимовой и ответственного секретаря Елены Василюхиной, имена девочек из машбюро… В течение недели, пока полосу готовили, в кабинете отбывшего в командировку Павла Гусева пили водку во славу великого стихотворца. Вознесенскому, как и всем участникам создания той памятной публикации, наливали полные до краев стаканы (ох, как жил тогда «Комсомолец»!), он вежливо чокался, обходительно отвечал на вопросы, принимал здравицы в свою честь, не ссылался (в окружении молодых дерзких журналистов) на возраст и неважное самочувствие, а тихонько и незаметно выливал содержимое стакана под длинный, уставленный бутылками стол для заседания редколлегий, на ковер, который набухал день ото дня все больше… Так и появилась первая «полосная» (то есть — на целую страницу) публикация Вознесенского в «МК». Он был счастлив. С той поры его крупные явления стали в «МК» (и только в «МК», нигде больше!) регулярными. ВСЕ НАДО ДЕЛАТЬ ВОВРЕМЯ В дни скандала вокруг похожего на прокурора Скуратова мужчины, которого засняли во время забав с проститутками, Петр Спектор спросил на обеде у Виталия Игнатенко, созванном, чтобы журналисты задали вопросы Черномырдину: — Виктор Степанович, не боитесь, что вас заснимут в такой же щекотливый момент? Черномырдин взгрустнул: — Теперь чего снимать? Раньше надо было… ПАТРИОТ ДЖЕЙМС Один из ведущих сотрудников «МК» принес мне, заведующему отделом культуры, репортаж о Венецианском фестивале, где счастливо побывал. В статье он превозносил фильм «Патриот Джеймс». Я старался быть в курсе событий, происходивших в мире кино, но, к стыду своему, про этот фильм ничего не слышал. «Ты что! — обрушился на меня автор репортажа. — Его знает весь земной шар!» И, в подтверждение, притащил афишу с фотокадром. На афише я прочитал английское название. — «Геймс», а не «Джеймс». «Геймс» по-английски означает «игры», — поправил я грамотея. — Фильм называется «Игры патриотов»… И не нов для зрителей… Он сильно обиделся. А я стал мысленно называть его «патриот Джеймс». НАДЕЖНОСТЬ Павел Гусев и заведующий отделом спорта (ныне — первый заместитель главного редактора «МК») Петр Спектор засиделись в гостях у вратаря «Спартака» Рината Дасаева аж до утра. Петр остался догуливать, Павел поехал на редакционную планерку. Где строго спросил: «Почему отсутствует Спектор?» Сотрудники тотчас объяснили: «Спектор в спорткомитете». Павел остался доволен ответом: «Хорошо умеете защищать товарища». ПРОСЯТ МЕСТЕЧКО Шутка, которую ставлю себе в актив. Я пришел в кабинет Гусева после планерки. Сам он уехал, а я завел с остававшимися за столом заседаний сотрудниками разговор: — Все-таки неправильно. Все работают одинаково напряженно. Почему только
Бессмертный джаз-оркестр звучит снова: в стенах Музея Победы наПоклонной горе теперь хранится картина, навсегда увековечившая память о джазовых музыкантов, погибших во время Великой Отечественной войны...... Подробнее
Бессмертный джаз-оркестр звучит снова: в стенах Музея Победы наПоклонной горе теперь хранится картина, навсегда увековечившая память о джазовых музыкантов, погибших во время Великой Отечественной войны...... Подробнее
В программе 35-го Международного кинофестиваля «Послание к человеку», проходящего в Санкт-Петербурге, представлены фильмы, которые отправляют их героев и зрителей в область сновидений или воспоминаний,...... Подробнее
В программе 35-го Международного кинофестиваля «Послание к человеку», проходящего в Санкт-Петербурге, представлены фильмы, которые отправляют их героев и зрителей в область сновидений или воспоминаний,...... Подробнее
Посетить Большой театр и окунуться в атмосферу высокого искусства — большое удовольствие. Но что делать, если жизнь нарушила твои планы: заболел человек, экзамен перенесли или какое другое ЧП. И тогда встречу с... Подробнее
Посетить Большой театр и окунуться в атмосферу высокого искусства — большое удовольствие. Но что делать, если жизнь нарушила твои планы: заболел человек, экзамен перенесли или какое другое ЧП. И тогда встречу с... Подробнее
Портал "Политический Эксперт" — новости популярных телеканалов онлайн - интервью, репортажи, фото и видео, новости Москвы и регионов России, новости экономики, погода, YouTube и не только все на одном... Подробнее
Портал "Политический Эксперт" — новости популярных телеканалов онлайн - интервью, репортажи, фото и видео, новости Москвы и регионов России, новости экономики, погода, YouTube и не только все на одном... Подробнее
12 ноября — день рождения одного из самых талантливых и харизматичных писателей Юрия Полякова. Дар рассказчика — у него в крови. Он пишет как дышит. Читатели любят его повести и романы за искрометный юмор,...... Подробнее
12 ноября — день рождения одного из самых талантливых и харизматичных писателей Юрия Полякова. Дар рассказчика — у него в крови. Он пишет как дышит. Читатели любят его повести и романы за искрометный юмор,...... Подробнее
Год назад на Берлинском кинофестивале состоялась премьера дебютного фильма «Мальчик русский» Александра Золотухина – выпускника мастерской Александра Сокурова в Кабардино-Балкарском университете в Нальчике...... Подробнее
Год назад на Берлинском кинофестивале состоялась премьера дебютного фильма «Мальчик русский» Александра Золотухина – выпускника мастерской Александра Сокурова в Кабардино-Балкарском университете в Нальчике...... Подробнее
Комментарии