Политический Эксперт

В ночь на 23 октября в Копейске Челябинской области, на территории одного из предприятий, прогремели мощные взрывы. Вскоре губернатор Челябинской области Алексей Текслер сообщил о жертвах во время ЧП, а также о том, что версия с ударом украинского дрона не подтверждается. Эксперты рассказали «МК», как будут проводить расследование, и почему возможна внутренняя диверсия. Фото: ru.wikipedia.org тестовый баннер под заглавное изображение Местные жители засняли вспышку и выложили в Сети. Сила взрывов была такова, что звук отчетливо слышали жители соседнего Челябинска. В микрорайоне Чурилово, расположенном в нескольких километрах от эпицентра, у некоторых жителей в квартирах были выбиты стекла. «Произошел взрыв на одном из предприятий города Копейска. К сожалению, есть жертвы. .Угрозы жителям города и гражданским объектам нет», — написал в соцсети губернатор. Трагедия произошла на Заводе «Пластмасс». Это оборонное предприятие с 86-летней историей, специализирующееся на выпуске промышленных взрывчатых веществ и боеприпасов. Число жертв инцидента на протяжении ночи и утра неуклонно росло. Изначально сообщалось о четырех погибших, затем цифра увеличилась до шести, семи и, к четырем часам утра, до девяти человек. Около 11:30 губернатор Алексей Текслер сообщил о том, что число погибших достигло десяти. К 14:00 стало известно о 19 пострадавших, пятеро из которых находятся в тяжелом состоянии. Еще 14 человек получают помощь амбулаторно. Ситуация на месте происшествия осложнилась тем, что в очаге возгорания произошел повторный взрыв. Несмотря на это, пожарным к утру удалось ликвидировать открытое горение, после чего спасатели приступили к разбору завалов. Губернатор Текслер вскоре после ЧП опроверг версию о внешнем воздействии, заявив, что версия прилета дрона не подтверждается. Основной версией случившегося рассматривается нарушение требований промышленной безопасности. Следственным комитетом России по Челябинской области было возбуждено уголовное дело по части 3 статьи 217 УК РФ (нарушение требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц). В связи с трагедией 24 октября в Челябинской области объявлен день траура. Челябинская епархия Русской православной церкви выразила соболезнования родственникам погибших рабочих, сообщив, что священнослужители молятся об упокоении погибших и о здравии пострадавших, а в храмах проходят заупокойные богослужения. Данный инцидент стал крупнейшей техногенной аварией в Копейске за последние 32 года. Предыдущая крупная трагедия произошла в 1993 году, когда серия взрывов метана на шахте «Центральная» унесла жизни 28 шахтеров и горноспасателей. По словам ветерана спецназа, Героя России Рустема Клупова, вполне вероятно, что на заводе была внутренняя диверсия. - Я убеждён, что к любым чрезвычайным происшествиям — даже к, казалось бы, рядовым пожарам — изначально следует иметь в виду версию возможной диверсии. Её необходимо тщательно и всесторонне проверять, делать основной в работе следствия. К сожалению, у нас же часто всё сводится к простому объяснению — «короткое замыкание» или закурили в неположенном месте. Однако за большинством таких «случайностей» стоит чья-то конкретная ответственность. Порой бывает сложно провести грань между прямым предательством и халатностью, и доказать умысел действительно непросто. Но для защиты национальных, народных активов нам необходимо занимать жёсткую позицию. Руководители и ответственные за безопасность предприятий должны нести суровую, неотвратимую ответственность. Иначе мы сталкиваемся с ситуацией, когда официальная комиссия констатирует «короткое замыкание», но при этом не находится ответственных за то, чтобы его предотвратить. Это и есть корень проблемы — полная безответственность. Как рассказал «МК» руководитель Центрального исполкома «Офицеров России» генерал-майор ФСБ в отставке Александр Михайлов по факту серьезного ЧП в Копейске будет проводиться серьезное расследование. - Сложно сказать, насколько это была диверсия — пока никто не разбирался, в том числе и прокуратура. Если говорить в целом, у нас огромное количество объектов очень уязвимы. И в первую очередь они уязвимы от самих сотрудников, которые там работают. Внешний периметр как-то можно обеспечить режимом защиты - ограждения, КПП, видеокамеры, а вот с людьми, которые работают внутри, всё сложнее. Если, не дай Бог, у кого-то будут дурные намерения, они же знают объект изнутри лучше любого внешнего террориста. При этом диверсия — это ведь не обязательно взрыв. Можно один вентиль открыть, другой закрыть — и всё. Можно спровоцировать чрезвычайное происшествие, манипулируя технологическими процессами. Так что, конечно, нужно тщательно разбираться. Я всегда считаю, что в любой ситуации присутствует человеческий фактор. Поэтому прокуратуре и нужно во всё вникнуть. В общем, всё, что связано с внутренним контролем, — это самое уязвимое место. - На наших предприятиях есть какая-то тактика защиты от внутренних угроз? Может, есть специальные методы? - Ну, конечно, есть. Это, в первую очередь, внутренняя агентура. Вопрос решается территориальными органами ФСБ и МВД. Только через агентурную работу. Но, безусловно, нужно учитывать все нюансы, проводить тщательные разборы полётов после каждого ЧП. Не знаю, как сейчас, а раньше после каждого происшествия проводился детальный анализ не только по линии надзора, но и с привлечением спецслужб. Они определяли, как была построена система контрразведывательной защиты объекта. Выпускался целый обзор с выявленными слабыми местами. Это правильный подход, потому что проблема сегодня здесь, а завтра — уже в другом месте